Передача власти от одного лидера к другому является моментом истины для политической системы. Президентские выборы в США, несмотря на навязчивую рекламу кандидатов, вновь стали подтверждением суматошной, но благородной динамики демократии - в Америке власть передается с достоинством (если не считать нескольких неоднозначных президентских решений о помиловании).

Однако в XXI в. существуют три великие державы, и две из них - Россия и Китай - обладают авторитарными системами, которые управляются крошечными кликами, решающими вопросы передачи политической власти посредством загадочных, невидимых и почти магических ритуалов. Передача власти в Китае является бесстыдно недемократической и скрытной - но твердой и четкой. С Москвой дело обстоит иначе - хотя бы потому, что отсутствие работоспособных механизмов передачи власти является реальной угрозой международному порядку.

В конце декабря, за несколько дней до того, как президент Буш принимал в Белом доме своих предшественников и избранного президента Барака Обаму, российский парламент послушно утвердил предложенный президентом Дмитрием Медведевым закон, позволяющий следующему президенту России находиться у власти два раза по шесть (вместо четырех) лет. Трудно сказать, что кроется за этим законом - равно как и любым другим событием в России. Но, похоже, этот маневр, призван дать возможность Владимиру Путину - предыдущему президенту России, нынешнему премьер-министру и по-прежнему верховному лидеру - вернуться на пост президента с еще большими полномочиями.

Партнеры

Достигнув в прошлом году окончания президентского срока (старой продолжительности), Путин назначил преемником своего доверенного протеже Медведева. Теперь многие ожидают, что президент окажет Путину ответную любезность, уйдя в отставку и позволив ему вернуться к власти. Интрига, достойная средневековой Византии: Путин, передав власть, но не полностью, может в любой момент официально к ней вернуться.

Владимир Путин олицетворяет успехи и огрехи современной России. Какой бы поверхностной ни была российская 'суверенная демократия', он пользуется громадной и подлинной популярностью. Любой политик позавидовал бы Путину, чье имя прочно ассоциируется со стабильностью, благосостоянием, безопасностью, возрождением имперской мощи и твердой государственной властью.

Слишком самонадеянно было ожидать, что Россия, древнее государство-нация и гордая империя, имеющая особую культуру с традицией автократии, в одночасье превратится в англо-американскую демократию - так же наивно было ожидать этого в других частях мира. Негласный договор между правителем и подданным заключается в том, что в обмен на безопасность, благосостояние и престиж, русские вверяют своим лидерам власть и передают демократические свободы.

Даже при режиме, в котором доминируют бывшие офицеры КГБ, Москва свободнее, чем в любой другой период своей истории, если не считать середины 1990-х. Поэтому поразительно то, что политический процесс в России, имеющей собственную версию журнала Vogue и интернет-кафе, является более загадочным, более эксцентричным и, тем не менее, более публичным, чем в эпоху 'дворцовых переворотов XVIII века'. Наличие у России демократической Конституции ведет к большей имитации политического процесса, чем в Китае, где переход власти к бюрократическому коллективному руководству управляется крошечной камарильей самопровозглашенного однопартийного государства.

Мнение де Кюстина о России в середине XIX века вполне применимо и к России XXI века: 'Я приехал сюда, чтобы увидеть страну, - а попадаю в театр.... На вид все такое же, как в любой другой стране. Отличия коренятся в самой сути вещей'.

Функционирующая система передачи власти существовала в истории России всего 121 год - в последние десятилетия правления самодержцев из династии Романовых. До того, как в 1797 г. Павел I создал правовую структуру, закона о престолонаследии не было: цари просто избирали себе наследников. И Петр Великий и Иван Грозный поставили под угрозу собственные достижения, убив своих сыновей и избранных наследников. После смерти Петра в 1725 г. вопрос о престолонаследии 70 лет решался путем дворцовых переворотов и цареубийства. Эта система часто описывалась остроумной фразой 'самодержавие, сдерживаемое умерщвлением монарха'. Такие сильные, умные императрицы, как Елизавета и Екатерина Великая, захватившие власть, создали эпоху всемогущих юбок.

Екатерина, немка, не имевшая прав на престол, в 1762 г. свергла собственного супруга Петра III, которого впоследствии в пьяном угаре задушили двое придворных - Алексей Орлов и его брат Григорий (который также был любовником Екатерины). Официально было объявлено, что он умер от геморроя - и это стало поводом для шутки французского философа д'Аламбера, приглашенного Екатериной о том, что он не может приехать, так как страдает геморроем, смертельного опасным в России.

Наследник Екатерины Павел так ненавидел свою мать, что составил закон о престолонаследии строго по мужской линии. Он был деспотичным, полубезумным императором, помешанным на военных парадах. В 1801 г. царедворцы задушили его и пробили ему голову чернильницей. Однако его решение о кодификации передачи власти положило начало эпохе стабильного престолонаследия, продолжавшейся до 1917 г.

Системы передачи власти не было в советском государстве -империи, управлявшейся кликой убийц, людьми, которые проводили свои заседания в обстановке параноидальной секретности, словно они по-прежнему немытые заговорщики, встречающиеся в комнате над каким-нибудь провинциальным трактиром. Официально суверенитет в этом институционализированном сообществе заговорщиков принадлежал Центральному Комитету, но, по сути, все решали пять-шесть магнатов.

Ленин и Сталин, считая себя незаменимыми, по-разному пытались уничтожить своих преемников: Ленин путем завещания, в котором критиковал Сталина и Троцкого, Сталин - путем чисток, кульминацией которых было 'дело врачей' 1953 г. В обоих случаях последствия были самыми зловещими: Сталин убил всех потенциальных наследников Ленина, а борьба за власть после смерти Сталина в 1953 г. была описана Уинстоном Черчиллем, как 'драка бульдогов под ковром'. Сначала в лидеры выбился глава тайной полиции, садист Лаврентий Берия, но он был сброшен и расстрелян в результате заговора, устроенного Никитой Хрущевым.

Хрущев, в свою очередь, лишился власти в результате дворцового переворота в 1964 г. и был отправлен на пенсию - хотя его преемник Леонид Брежнев помышлял и об убийстве. Брежнев правил до тех пор, пока не стал дряхлым стариком, если не мумией, а после него передача власти происходила в атмосфере маразматической секретности и была физически излишней. Все это сохранилось и при Михаиле Горбачеве, и при распаде Советского Союза в 1991 г., и в бурную эпоху Бориса Ельцина и в годы стального верховенства Путина.

Владимир Путин желает, чтобы Запад уважал его успехи; поэтому он не захотел проигнорировать Конституцию и остаться на посту президента. Он и его вельможи верят в особую авторитарную демократию, позволившую восстановить престиж России (хотя его царедворцы также стремятся сохранить власть и богатство).

Могло быть и хуже: соседние бывшие советские республики демонстрируют более грубые решения, которых Россия справедливо желает избежать. В Казахстане Конституция была изменена так, чтобы позволить президенту оставаться у власти на неограниченный срок. Печально известный своей эксцентричностью лидер Туркменистана Сапармурат Ниязов назначил себя пожизненным президентом, взяв имя Туркменбаши, что значит 'отец всех туркмен'. Азербайджан стал, по сути, монархией: после смерти в 2003 г. Гейдара Алиева (члена брежневского политбюро) президентом стал его сын Ильхам - неожиданное возвращение наследственного принципа, действующего и в других 'социалистических республиках', включая Сирию (которой правит династия Асадов) и Северную Корею (с Кимами).

Если русских это устраивает, то должна ли беспокоить нас эта специфическая полусовременная-полусредневековая система? В великолепной книге 'Порочная преемственность' (Flawed Succession), изданной в 2006 г. под редакцией Ури Раанана (Uri Ra'anan), анализируется передача власти в России ХХ века и делается однозначный вывод: должна. 'Отсутствие прозрачного, последовательно осуществляемого, несвоевольного механизма передачи власти', пишет профессор Раанан, означает, что власть 'неизбежно передается путем переворотов - будь то скрытые темные манипуляции или физическое уничтожение'. Без такого механизма 'не может быть установлена демократия', равно как верховенство закона и гражданское общество.

Безусловно, отсутствие гражданского общества отражается на том, как правят правители. Россия настолько феодальна в своей системе покровительства и вознаграждения, что лидеру практически невозможно передать власть, не контролируя своего преемника или, по крайней мере, не получив иммунитет от уголовного преследования (нечто подобное Путин в 1999 г. гарантировал своему предшественнику Борису Ельцину). Лидеры, пишет профессор Раанан, 'обречены на существование по Гоббсу, опасаясь кар, которые может повлечь за собой потеря власти'.

А это имеет значение, поскольку капризы системы отражаются на непостоянстве внешней и оборонной политики России, непостижимой для иностранцев - взять хотя бы такие эпизоды, как прошлогодняя война в Грузии или нынешний газовый кризис с Украиной. Что это - случайности, авантюры, открывшиеся возможности или политический курс? И кто принимает решения?

Однако сокращение нефтяных доходов может привести к беспорядкам в стране - другого способа свергнуть олигархию нет. Тем временем, передача Путиным власти преемнику и его (вероятное) возвращение - это неторопливый танец семи покрывал, одно из которых сбрасывается только для того, чтобы было надето следующее - более захватывающий, чем danse macabre кремлеведения советской эпохи. Но никто - возможно, даже сами кремлевские сановники - не знает, чем он закончится.

Саймон Сибэг Монтефиоре - автор романа 'Сашенька' и биографии 'Молодой Сталин'

________________________________

Кризисная консервация ("Tygodnik Powszechny", Польша)

От перестановки мест российских слагаемых... ("The American Spectator", США)

Размышления о российской идеократии. Куда качнется идеологический маятник в постсоветской России? ("Зеркало Недели", Украина)

Владимир Путин - оракул всея Руси ("El Mundo", Испания)

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

Любимые злодеи русского народа (Общественная палата читателей ИноСМИ)

Год крысиного короля (Общественная палата читателей ИноСМИ)

Теперь я греюсь у костра... (Общественная палата читателей ИноСМИ)

Клятва президента (Общественная палата читателей ИноСМИ)