Интервью "Маяку" дал советник президента Российской Федерации Асламбек Ахмедович Аслаханов.

- В последние дни непрерывным потоком идут комментарии, анализ того, что произошло в Беслане, того, что произошло вообще в России за последние несколько недель. С вашей точки зрения, каковы главные цели этого анализа? Вы сами знаете, оценки разнятся, направления этого анализа тоже разнятся.

АСЛАХАНОВ: Анализ - самое неблагодарное дело в нашей ситуации. Но драматические ситуации, которые у нас произошли в Российской Федерации, - нападение 22 июня в Ингушетии, где было вырезано много работников милиции и ряд государственных служащих, мирное население пострадало, потом та же ситуация в Чечне, взрывы, потом два взрыва самолетов и взрыв в районе метро "Рижская" у Крестовского рынка, и нынешняя, одна из самых, по-моему, кровавых, самых бесчеловечных акций за прошедшее тысячелетие, - они в какой-то степени связаны между собой. За всем этим, с моей точки зрения, усматриваются кукловоды, кукловоды не российского розлива, которые из-за пределов нашего государства продолжают проводить политику, направленную на дестабилизацию обстановки, чтобы столкнуть народы Северного Кавказа в кровопролитной бойне, чтобы столкнуть республики между собой. И, таким образом, дестабилизировать обстановку в целом в Российской Федерации, отторгнуть юг России в целом от Российской Федерации. И цель эта не сегодняшняя. Вы, наверное, знаете, мы неоднократно говорили, что именно в Чечне и на Северном Кавказе идет концентрация усилий многих спецслужб мира, которые и раньше, наверное, столетие назад имели интерес к России, и сейчас имеют.

- Телеканалы, информационные агентства не перестают ссылаться на ваши слова, что террористы, захватившие школу в Беслане, получали приказы из-за рубежа. Их цель вами определена как расчленение России. Но кто эти кукловоды?

АСЛАХАНОВ: Есть поговорка: "Кто платит, тот и заказывает музыку". В основном денежные потоки идут из-за рубежа.

- Откуда? "Из-за рубежа" - это слишком широко.

АСЛАХАНОВ: Будем говорить так, что это часть арабского полуострова, это часть европейского континента, часть оттуда. По-моему, даже в какой-то газете было опубликовано, откуда примерно, какие суммы приходят на содержание этих террористических групп, направленных на дестабилизацию обстановки в Российской Федерации. Откровенно говоря, наверное, не должен советник президента комментировать, какие государства, вернее, жители каких государств и спецслужбы каких государств принимают участие. Это уже удел следователей, которые проводят расследование, спецслужб, которые занимаются оперативным обеспечением всех этих мероприятий.

- Эксперты, с которыми я беседовал, говорили о том, что в современном мире не государства как таковые являются субъектами, не с ними приходится уже работать, а внегосударственные структуры, какие-то подпольные межгосударственные объединения, международные объединения. И получается, что привычные инструменты - Организация Объединенных Наций, Совет Безопасности ООН - не имеют рычагов, механизмов воздействия. Россия попала в эту ситуацию, нам надо что-то делать. Есть хотя бы перспективы нахождения рычагов воздействия на эти новые структуры, может быть, в международном масштабе, в межгосударственном масштабе?

АСЛАХАНОВ: Безусловно, есть. Первые рычаги уже начали использовать после трагических событий, которые в Америке произошли 11 сентября. Американские спецслужбы знали счета многих преступных группировок, наркокартелей и террористических организаций в различных банках. Они перекрыли их. Но их надо было перекрыть, наверное, 5-10 лет назад. Но перекрыли. Подключились потом другие государства, правда, в вялотекущем режиме, начали перекрывать. А после этих трагических ситуаций за это сейчас взялись почти все государства мира, перекрывают источники, которые финансировали террористическую деятельность и "Аль-Каиды", и "Талибана", и наших, российских. Это раз. Второе. Если раньше информацию, которая поступала в спецслужбы, многие утаивали, то сейчас во многих государствах это поставлено на контроль и начинается живой обмен информацией о тех или иных группировках, тех или других преступных замыслах преступных сообществ. И третье. Я считаю, самое главное, что вот эта гибель детей и взрослого населения из Беслана. наверное, они ценой своей жизни заставили все человечество ахнуть от того, что делает терроризм с нами, что террористы могут в любом месте без зазрения совести убить и маленького, и большого, и старика. Это заставило весь мир подняться. Вот эти массовые митинги, которые проходили во всех краях, областях, республиках Российской Федерации, во всем мире, свидетельствуют о том, что эти жертвы, они свое великое доброе дело сделали. Они ценой своей жизни заставили нас сказать, что мы должны быть вместе, нужно объединять усилия не политическими заявлениями, не какими-то демаршами, а нужно объединяться и в конце концов поломать хребет этой гидре. Это, наверное, самое главное, что сейчас у нас есть. Уверен, что те, кто пассивно относились, дескать, у нас не было терактов и это не наше дело, и они задумались о том, что сегодня у них такого не было, а завтра может быть.

- Мы с вами говорим про международный аспект. Но ведь в тех же газетах в числе источников финансирования терроризма упоминаются и внутрироссийские.

АСЛАХАНОВ: Совершенно верно.

- Получается, что аналогичная работа по обеспечению прозрачности финансовых потоков должна вестись и в России. С вашей точки зрения, эта трагедия, которая заставила весь мир по-другому посмотреть на терроризм, подтолкнет ли она здесь, внутри России финансовые органы, правоохранительные органы к тому, чтобы разрушить порочную систему коррупции, о которой президент говорил в своем обращении?

АСЛАХАНОВ: Не подтолкнет. Не подтолкнет, это не в их силах и не в их власти. Обязано подтолкнуть наше государство, наше правительство. Поверьте мне, я думаю, что очень серьезно подтолкнет. Если не будут заниматься выяснением источников финансирования, не будут заниматься выяснением, кто продает оружие, кто продает взрывчатку, кто продает интересы России, кто продает жизнь этих детей, торгуя смертоносным оружием, нам ловить нечего. Я думаю, что будут соответствующие решения приняты. База для этого есть. Не только правовая, но и информационная, вообще умственная база есть для того, чтобы прекратить утечку оружия, чтобы прекратить финансирование, прекратить моральную поддержку, прекратить проводимые карательные меры, которые способствуют тому, что в качестве мести за то, что в отношении их близких, родных сделали, люди уходят в леса, продолжают воевать.

И нужно принять все необходимые меры для того, чтобы создавать рабочие места на том же Северном Кавказе, потому что от 70 до 90 процентов молодежи безработные. А вы знаете менталитет кавказца, он должен содержать семью. Когда здоровенный лоб живет на пенсию своей матери или деда, ему стыдно вообще появляться и на улице. Они являются благодатной почвой для того, чтобы их привлекали к совершению любого преступления, в том числе и совершению террористических актов. И в этом направлении, поверьте мне, я абсолютно уверен, будет проводиться работа. Взять ту же самую Чечню. Огромная безработица, люди не имеют ничего.

- В нашем эфире называли цифру 490 тысяч безработных по республике.

АСЛАХАНОВ: Когда была создана правительственная комиссия, был министр федеральный, приняли Федеральную программу восстановления экономики и социальной сферы Чечни. Я был членом комиссии, я до хрипоты говорил: "Не везите туда кирпич, шифер, стекло, песок, гравий по баснословным ценам, которые в 4-5 раз превышают рыночные цены в самой Чеченской Республике. Направьте все усилия на то, чтобы восстанавливать заводы, карьеры". Все материалы, все есть там - восстановите. Дудки-с, все туда завозили. Потому что на этом наживались. Мы говорили, завозите технологии новые для того, чтобы создавать рабочие места, чтобы люди работали. А этого же не было. Возьмут 800 человек, примут на работу на два-три дня, потом рапортуют, что дополнительно введено столько-то рабочих мест. То есть абсолютный шел обман. И сейчас я абсолютно уверен, что будет все направлено на то, чтобы в этих регионах дать возможность людям работать, зарабатывать деньги. Если человеку, у которого есть работа, скажут, что вот надо пойти куда-то, сделать что-то, он пошлет всех далеко. Он скажет: мне работать нужно, мне семью нужно кормить. Надо подготовить радикальные меры, которые внесут очень серьезные изменения в борьбу и против терроризма, и, наверное, против других преступных проявлений в России.

- С вашей точки зрения, то, что слово Чечня не было произнесено в обращении президента, это правильный шаг или нет?

АСЛАХАНОВ: Я считаю, что это абсолютно правильный и очень гуманный шаг. Потому что президент неоднократно заявлял, что чеченцы и Чечня не виноваты в тех трагических событиях, которые происходят. Чеченцы не звали международных террористов туда. Чеченцы не благословляли создание лагерей подготовки смертников, террористов и так далее. Они были против этого. И президент неоднократно заявлял, что они - жертвы, и нужно относиться к ним, как к жертвам. И вот это пресловутое выражение "чеченский след" при любом преступлении, которое совершено, оно просто оскорбляло людей и не делало ничего позитивного в целом для Российской Федерации. И сейчас взрывы эти, это чудовищное преступление, да и раньше "Норд-Ост" показали, что вообще все эти банды террористов, которые приходят, они интернациональны. Там представители различных народов. Беда Чечни, что Чечня стала отстойником для всего преступного элемента. Она изначально, априори с этого начиналась. Дудаев когда пришел к власти, он что сделал? Он освободил колонии усиленного режима, освободил следственный изолятор, где сидело более 500 человек, подозреваемых в совершении тягчайших преступлений, создал национальную гвардию. Ну кто виноват в этом? Чеченцы, что ли? Чеченцы, их более 800 тысяч человек, русские, армяне, евреи вынуждены были ногами проголосовать против этого режима, уехали. Там совершались теракты - они здесь начинают отвечать. Начинаются массовые зачистки квартир, домов, допускаются массовые нарушения. И та же самая ситуация в Чечне. А то, что сейчас делается, это и справедливо, и гуманно.

- С другой стороны, сейчас все громче говорят о том, что надо ужесточить меры, от проверки регистрации на территории Российской Федерации до ужесточения силовых методов. Насколько этот шаг разумен, приведет ли он к желанной цели, к миру?

АСЛАХАНОВ: Я вам скажу, что это больше политические заявления. В Чечне ужесточать уже более нечего, потому что там и так все жестко проводится. А то, что ужесточается режим и мы повышаем бдительность, и нужно везде проходить контроль, это неприятно, но, честное слово, это нормально. Вот я был в Чечне - меня восемь раз останавливали. Я показываю удостоверение, говорят - вылезайте из машины, не может быть, чтобы советник президента без охраны ездил по Чечне, у вас поддельное удостоверение, открывайте багажник. Я вам скажу, что мне доставило удовольствие, что бдительно начали смотреть за этим. Здесь я редко вытаскиваю удостоверение. Если уж до конфликта доходит, я тогда представляюсь. Время теряешь, но так надо на этом этапе. Когда мы наведем порядок, когда у нас будут с тяжелым вздохом вспоминать, что когда-то совершали теракты, тогда же этого не будет, все нормализуется. Но на этом этапе мы должны везде быть бдительны. А правоохранительной системе мы должны дать возможность работать, не выходя, конечно, за рамки требований Конституции и законов, но выполнять свою миссию, порой доставляя значительные неудобства гражданам Российской Федерации.

- Так или иначе, но все-таки узел проблем кавказских - это Чечня. И все равно все разговоры сейчас, все комментарии так или иначе сводятся к Чечне, к тому, что можно сделать там для того, чтобы каким-то образом ситуацию разрулить. На протяжении последних дней нам в прямой эфир звонили люди, и очень много было замечаний по поводу того, что надо наконец обезглавить террористов, надо наконец поймать Басаева и Масхадова (арестовать или уничтожить - это уже другой вопрос). И сегодня появилось сообщение ФСБ России о том, что назначено вознаграждение за информацию об их местонахождении, за помощь в их поимке - 10 миллионов долларов. С вашей точки зрения, это поможет? И если так случится, что Масхадов и Басаев будут ликвидированы, поможет это разрешить ситуацию в Чечне, в частности?

АСЛАХАНОВ: Вы знаете, почему довольно боеспособная иракская армия за несколько дней была фактически нейтрализована? Я по приглашению С. Хусейна выезжал туда и встречался со многими генералами, и я говорил, что американцы научились воевать, как можно больше спасая жизней своих солдат и офицеров, проводя и агентурно-оперативную работу, они подкупают нужных людей в нужном месте в нужное время. И, по моим данным, весь генералитет, много из руководства армии было подкуплено еще до начала военных действий, и армия была обезглавлена. А без руководителей она, больше десятка лет воевавшая с Ираном, показала, что она - самая небоеспособная, потому что некому было руководить. И когда говорят, что, если обезглавить руководителя, как правило, движение или преступная деятельность идет на убыль, это аксиома, все об этом знают. Я очень сожалею, что так долго наше правительство не решалось дать ФСБ, МВД достаточно средств для того, чтобы они могли объявлять награду за поимку того или иного преступника. Это давно нужно было делать. И если были бы у МВД, ФСБ деньги на проведение оперативных мероприятий и т. д., успех борьбы значительно был бы лучше. И сейчас мало того, что дали эти деньги, это нужно и в дальнейшем предусмотреть, как во всех странах мира, нормальное финансирование для обеспечения оперативной работы оперативных подразделений страны. Очень хорошо, что это сделали.

- Вы были в Беслане, вы были в числе тех, кого как будто бы назвали одним из людей, способных пойти с террористами на переговоры. Дзасохов, Зязиков, Рошаль и вы.

АСЛАХАНОВ: И Аушев.

- И при этом получилось так, что только Аушев действительно имел возможность непосредственно контактировать. И Аушев же сказал вам, вы это уже говорили, что с этими людьми бесполезно разговаривать. Возможны ли были переговоры, зачем они вызывали этих людей?

АСЛАХАНОВ: В первый же день, когда захватили школу, мне дали телефоны, я звонил туда, я дозвонился. Я начал по-чеченски разговаривать, меня перебили и сказали: "Говорите по-русски, не понимаю". Я перешел на русский язык. Со мной говорил кавказец. Я не могу сказать, из какого региона, но акцент был не чеченский. У чеченцев, кто плохо говорит по-русски, своеобразный акцент. Я говорю: я такой-то. И человек, который взял трубку, меня не знал... Вот так начинался разговор. И он говорит: "А чего вы звоните?" Я говорю: "Вы же заявили, что хотите, чтобы я приехал, я готов ехать. А какие условия ваши? Вы захватили 400 детей"... Во-первых, он говорит, мы захватили более 1200 людей, из них почти 70 процентов дети, если вы считаете, говорит, что по этому вопросу не нужно ехать, тогда чего вы звоните? Я говорю: "Все, выезжаю". Он говорит: "Подождите, я доложу, вы перезвоните мне через 15-20 минут". Я звонил часов пять-шесть, никто не брал трубку. Наконец, вечером дозвонился. И тот, другой, кто трубку взял, говорит: да пошел ты, что ты решаешь? Короче говоря, такой был хамский разговор, и у нас диалога не получилось. Мы высказали друг другу, что думаем друг о друге, и на этом закончилось. На другой день мы снова попытались выйти на связь, во второй половине дня я вышел на них. И они сказали: хорошо, мы завтра (а было 2-е число), мы завтра, то есть 3-го числа, ждем тебя и Аушева в два часа. А потом говорят: Аушева не нужно, он уже был, сам, говорят, придешь. Разговаривали со мной на "ты". Разговаривали в довольно жесткой форме. Я говорю: "Хорошо, я вылетаю, завтра мы встречаемся". Президент мне дал команду любой ценой все сделать для того, чтобы спасти людей, не допустить, чтобы пролилась кровь детей, заложников.

- То есть политическое руководство страны было готово идти на длительные переговоры и на выполнение приемлемых требований?

АСЛАХАНОВ: Да, приемлемых требований. И одно из требований было, чтобы отпустили преступников, которые устроили резню 22 июня. И мы готовы были за каждого, за энное число - 10, 15, 20 человек, которых отпускали бы, в первую очередь детей, мы готовы были освобождать этих людей.